Приказ, врученный мне в штабе фронта, был краток: начать и закончить в короткий срок формирование специальной воинской части, которая была названа 5-м армейским отрядом истребителей танков. Было это в первых числах августа 1941 года.

— Что это за отряд истребителей танков? При чем тут собаки, которых у нас полно?

Было это изобретением коллектива Центральной школы военного собаководства, впервые проверенным практически в 1939 году на Халхин-Голе.

Собаку надо было научить броску под танк, причем с короткого расстояния, чтобы она быстро оказалась в «мертвом» пространстве. Во вьюк собаки закладывалось 2–4 килограмма взрывчатки.

Надо отдать должное управлениям и отделам штаба фронта, особенно инженерному и связи. С их помощью [294] формирование отряда шло без задержек. Отдел кадров выискивал в частях нужных нам офицеров-специалистов. Явились мои сослуживцы по окружной школе ЛенВО Ф. А. Коробов, М. Д. Засимук, Иван Буйвол, И. С. Воякин, В. В. Ермолинский, лейтенант Абрамов и другие.

Легче всего было набрать собак. Стоило обратиться в клуб служебного собаководства Осоавиахима, и мы получили сотни великолепных дрессированных собак. Пришли к нам из Осоавиахима и известные специалисты-дрессировщики М. Е. Грачев, П. В. Иванов, П. А. Штиглиц.

К назначенному сроку отряд поступил в оперативное подчинение штаба 42-й армии. Не забыть, как тогда, в Пулкове, у шоссе на Пушкин, представлялся я командарму Федюнинскому и начальнику штаба армии генералу Березинскому. Оба были знакомы с применением собак против танков и приняли нас хорошо. Первую роту старшего лейтенанта Батурова придали 6-й бригаде морской пехоты. Взвод лейтенанта Г. М. Михайлова дрался вместе с моряками за вокзал станции Лигово, который не раз переходил из рук в руки. Взвод младшего лейтенанта М. Д. Засимука огнем из карабинов и гранатами отражал фашистов у Кискина. Под Пушкином стояла другая наша рота, а третья держала противотанковую оборону в районе Колпино — Путролово — Московская Славянка.

Местом резервной роты и КП отряда нам назначили район Средней Рогатки. Сюда приходили на отдых и учебу взводы и роты, сменяемые на переднем крае. Здесь шла напряженная учеба, тренировки.

Мы знали, что в июле под Черниговом в армии генерала Лелюшенко собаками были подорваны шесть немецких танков, а в Приднепровье — почти двадцать. Из штаба фронта нам сообщили, что фашистский главный штаб предупреждал свои войска: «Русские применяют собак для подрыва наших танков. Бедное животное при этом гибнет, не принося танку никакого ущерба. Бойцы посмеивались: «А чего тогда предупреждать?»

Большую помощь в снаряжении оказал нам физико-технический институт Академии наук. Об этом вспоминает в своей книге доктор физико-математических наук [295] Н. М. Рейнов: «С работой саперов я познакомился во время войны. Особенно тесная связь существовала у нас с частью, которой командовал майор, потом полковник П. А. Заводчиков. В батальоне задумали использовать собак для подрыва вражеских дотов и блиндажей с помощью взрывных зарядов. Но для этого нужны были особые взрыватели. В нашем институте их быстро сконструировали».

Когда линия фронта стабилизировалась, мы приучили собак со взрывчаткой в специальной сумке бросаться по команде вперед, пробираться по проходу в колючей проволоке в расположение противника или в помещение, где собака чуяла людей.

5-й армейский отряд первоначально входил в состав войск связи (видимо, оттого, что собаки считались средством связи). Фактически мы были специальной саперной частью — подрывниками-минерами. И в 1942 году нас включили в состав боевой саперной семьи с прямым подчинением начальнику инженерных войск фронта. Весной 1942 года мы получили пополнение из ленинградских девушек-блокадниц (об их боевой службе мною совместно с С. С. Самойловым написана книга «Девичья команда»). В ходе наступательных боев собака — истребитель танков теряла свое значение. Мы предложили сделать упряжки из ездовых собак, чтобы доставлять в боевые порядки наступающих войск инженерное имущество и боеприпасы, а обратным рейсом вывозить с поля боя раненых.

На славу поработали девушки со своими упряжками на Неве при прорыве блокады Ленинграда, в красноборских боях. Свыше полутора тысяч раненых бойцов вывезли они тогда с поля боя; десятки тонн инженерно-саперных грузов и бронещитков для пехоты доставили на передний край. В братской могиле в Красном Бору покоятся останки Нади Петровой, Маши Артесьевой. Осколком оторвало руку Тосе Васильевой. Вале Глазуновой пуля пронзила грудь. Погиб любимец роты политрук капитан Прошкин-Акимов...

Вскоре после прорыва блокады меня вызвали к начальнику инженерных войск фронта Б. В. Бычевскому.

— Известно ли вам что-нибудь об использовании собак на розыске мин?

Такого вопроса я, признаться, не ожидал.

Припоминаю опыты одного профессора, которые он ставил в Центральной школе погранвойск, изучая остроту обоняния собак. В эксперименте применялись самые различные пахучие вещества. При этом количество их доводилось до технически возможного минимума. От животного требовалось не только отреагировать на заданный запах, но и выделить этот запах среди других. Работы ученых подтвердили исключительную остроту и избирательность обоняния у собак.

Докладываю Бычевскому:

— Мины имеют комплексный запах взрывчатых веществ, тары, оболочки мины, ее окраски, маскировочного слоя земли с поврежденными корнями растений... Если тренировать собаку на мину, становящуюся условным пищевым раздражителем, думаю, успех будет.

Вскоре через Ладогу, Волхов, Вологду, Ярославль поехал я в Москву. Добрался до Центральной школы погранвойск, получил разрешение побывать на занятиях. В Ленинград возвратился окрыленным. Там, где вожатым собаки удавалось поставить сапера, любящего животных, умеющего обращаться с ними, — успех дела превосходил все ожидания. Определялись собаки с тончайшим обонянием, такие искали мину с охотничьим азартом. Клички особенно удачливых собак стали известными не только в батальоне, а сама работа по разминированию пошла в 5–6 раз быстрее, чем у сапера со щупом или с миноискателем. Собака в некотором роде «зеркало» ее вожатого. Терпеливый и наблюдательный вожатый пользуется полным доверием, собака с ним работает быстро, уверенно и весело.

Разумеется, и самих саперов — вожатых собак минно-розыскной службы — пришлось обучать многому, в том числе и подрывному делу, знакомить со всеми видами минно-взрывных заграждений — наших и немецких, признаками минных полей, их разведкой.

Самым трудным оказалось выработать у собаки навык искать мины при свободном поиске — движении по полосе без поводка. Некоторые собаки при этом уходили далеко от вожатого, он терял их из виду, нервничал. Начинал собаку звать голосом, свистом. Иные собаки [297] жались к ногам хозяина, другие отставали от него. Лишь постепенно наиболее смышленые собаки стали великолепно работать свободным поиском (Дик, Марс, Жук, Инга и другие), что еще больше повысило эффективность работы по разминированию.

Летом 1943 года наши подразделения вышли на разминирование минных полей в районе Колпина, в прилегающей к переднему краю полосе. Здесь, начиная от Рыбацкого и дальше к западу, надо было снять многие минные поля, состоявшие главным образом из противопехотных мин. Этих мин находили столько, что нашим донесениям просто не верили как в инженерном отделе 55-й армии, так и в штабе инжвойск фронта. Установленные в 1941 и 1942 годах, они пришли в такое состояние, что взрывались, как говорили солдаты, от дыхания: их фанерные коробки сгнили, картонные — размякли, чеки взрывателей и боевые пружины были источены ржавчиной.

Некоторые противотанковые мины были начинены гризутином. От холода гризутин становился крайне чувствительным и от малейшего сотрясения взрывался. На одной из таких мин погибла 19-летняя девушка-минер Валя Корнеева. Когда приходилось работать на самом переднем крае, бойцы несли потери и от огня противника.

Не сразу научились мы обезвреживать «кусты» (попросту — кучи) таких противопехотных мин, как ППМС и ПМК, которые представляли собой снаряженные жестяные баночки и картонные коробки. Лежали эти мины иногда как высыпанные из мешка, но уже успели зарасти густой травой или покрыться мхом. Найдя одну такую мину, сапер занимался ею и неосторожным движением взрывал другие. Приказ, запретивший разрядку противопехотных мин, почти полностью прекратил наши потери в тот период. Обнаруженные мины стали подрывать на месте, не трогая их.

Собаки минно-розыскной службы работали хорошо. Осенью 1943 года овчарка Ласка следовала свободно, без поводка, по широкому проходу, сделанному весной в бывшем немецком минном поле. Проход этот служил дорогой для нашего транспорта и людей. Идя впереди взвода свободно, без поводка, принюхиваясь к земле,  Ласка неожиданно села в проходе, дав этим сигнал о мине. Это всех удивило. Проход был тщательно проверен. И здесь сняли 32 противотанковые мины, которые стояли попарно одна над другой на глубине 50–60 см! В другой раз собака Нерка, отыскав мину ПМД-6 в выброшенном грунте, не пожелала двигаться дальше. Вожатый приказывает: «Ищи!», а Нерка садится опять у воронки. Вокруг этой воронки были найдены стоявшие на разной глубине еще 12 таких же мин.

Исключительно тонкое чутье показала прославившаяся в войсках шотландская овчарка Дик. В общей сложности с помощью Дика было найдено свыше 12 тысяч разных мин. В Луге Дик унюхал взрывчатку в подвале здания на главной улице города. Дом выгорел, подвал был засыпан толстым слоем пепла, никто не думал, что тут могло что-то уцелеть. А обнаружили двухтонный заряд, установленный как мина замедленного действия. Под жердевым настилом на Синявинских болотах Дик нашел три диухсоткилограммовых фугаса. Сержант Карманов с помощью собаки по кличке Бобик обнаружил под булыжным покрытием дороги 38 немецких противотанковых мин типа «хольц». И подобных случаев было много.

В январе 1944 года за боевыми порядками советских войск шли воины и нашего, как он теперь назывался, 34-го отдельного инженерного батальона миноискателей; шли, расчищая от миновзрывных заграждений дороги, населенные пункты, предприятия народного хозяйства. Началось наше солдатское участие в работе по восстановлению разрушенного войной.

Где только мы не работали! И в пригородах Ленинграда: Стрельна, Петергоф, Пулково, Пушкин, Павловск и дальше — смотрю на карту — Луга, Нарва, Эстонская ССР; очищали от мин берега и воды Невы, Оредежа, Нарвы, Эма-Йеги, Вуоксы, берега Ладожского и Чудского озер, Московское, Киевское, Рижское шоссе, дороги Карельского перешейка... Всего не перечесть.

Сорок четвертый год закончился для нас в Эстонской ССР. До глубокой зимы разминировали мы города, поселки, поля республики, спасали исторические сооружения. В одном только Вышгороде Таллина нашли  заряды в десятки тонн. Много работы нашлось в сланцевом бассейне — Кохтла-Ярве, Кивиэли, Ахтмэ и других. Особенно «нафарширован» был Кивиэли. Минированные штреки, вентиляционные каналы, декавильные пути. В главном штреке обнаружили склад донорита для горных работ — около 15 тонн взрывчатки. Склад уцелел с довоенного времени — пройти мимо? Но ефрейтор Коршунов заподозрил: «Есть какой-нибудь «сюрприз» в этом складе!» Вместе с напарником, работая посменно при свете шахтерских лампочек, они осторожно проверили каждый штабель, каждый ящик. В одном из них и оказалась коварная ловушка: запальная тротиловая шашка со взрывателем натяжного действия. Стоило сдвинуть этот ящик с места, и взрыв огромной силы разрушил бы главный ствол шахты, а заодно и надшахтное здание комбината... За этот подвиг, за бесстрашие и мастерство ефрейтор Коршунов был награжден орденом Отечественной войны.

Наступило мирное время. Каждый год с ранней весны до поздней осени трудились минеры 34-го батальона на сплошном разминировании территории областей Северо-Запада, ликвидировали остатки войны и в самом Ленинграде. Неразорвавшиеся вражеские снаряды запрещалось трогать, их следовало уничтожать на месте. А если это место — жизненный центр предприятия? На заводе «Большевик» экскаватор натолкнулся ковшом на снаряд крупного калибра всего в трех метрах от стены цеха. Как быть? А на «Красном треугольнике» артснаряд увидели в подвале склада готовой продукции. На Балтийском заводе — неразорвавшийся снаряд в 5 метрах от главного стапеля. На Кировском на территории шихтного цеха — морская мина заграждения, полная мелинита; приняли ее за глыбу металла и едва не отправили в мартен...

Иногда просто не верили, что снаряд мы действительно подорвали. Один артиллерийский генерал клятвенно уверял меня:

— Ничего у вас не вышло, не взорвался этот снаряд! Знаете, что наделал бы взрыв?

Тем временем солдаты, расчищавшие место подрыва, нашли крупный, горячий еще осколок, и я, торжествуя, протянул его генералу. [300] А сделан был подрыв так. Над снарядом построили два деревянных сруба, засыпали их несколькими десятками кубометров песка. Сильнейший удар взрыва мог воздействовать на очень близкие стены подвального отсека. Спасая стены, мы выкопали вдоль них канавки глубиной 0,8 и шириной 0,4 метра. Они погасили удар, взрывом их засыпало полностью.

В отдельных случаях наша работа вызывала недоумение или серьезную похвалу самых высококвалифицированных специалистов-подрывников.

Как не вспомнить ликвидацию целого склада артснарядов и минометных мин, который во время войны рухнул с колес эшелона, попавшего под бомбежку. Тысячи снарядов с поврежденными головками лежали здесь в земле и на земле, каждый из них мог взорваться от малейшего сотрясения. Мне поручили осмотр этого места (близ станции Назия). Был со мной специально приехавший из Министерства обороны военный инженер. И мы с ним пришли к выводу: трогать ничего нельзя — ни одного снаряда, ни одной мины.

Подорвать на месте? Но рядом двухколейный железнодорожный путь. В десятке метров — две линии электропередачи высокого напряжения с Волховской и Свирской ГЭС, питающие Ленинград. Над самым складом — телеграфно-телефонные провода, в числе их линии дальней и высокочастотной связи на Мурманск, Архангельск и Дальний Восток. Вопрос о ликвидации этого склада решался в трех министерствах: путей сообщения, связи и электростанций, в ленинградских областных организациях.

Впервые в нашей практике мы применили направленный взрыв. На торчавшие из земли снаряды наложили взрывчатку, а вблизи установили кумулятивные заряды КЗ-10: они должны были взорваться на доли секунды позже того, как взлетит в воздух склад. Рассчитали, чтобы взрывная волна от КЗ-10 отбросила в сторону волны от взорвавшегося склада.

Расчет наш блестяще себя оправдал. Путейцы сообщили: никаких повреждений пути, смещения рельс практически нет. Порадовали и энергетики: ни одного перебитого провода. Через час после взрыва возобновилось движение поездов.

Мастерство и мужество воинов 34-го батальона не раз отмечались в приказах. Памятен приказ начальника инженерных войск Советской Армии маршала инженерных войск М. П. Воробьева об итогах разминирования в первые послевоенные годы: «Есть войсковые части, успешно выполнившие наиболее трудные и опасные задания без потерь в личном составе в течение двух лет... (34-й ОИБМ)».

Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР свыше 40 наших бойцов и командиров были награждены орденами за подвиги в мирное время.

 

источник- http://militera.lib.ru/memo/russian/sb_inzhvoyska_goroda_fronta/43.html

 

---

 

ЧЕТВЕРОНОГИЕ СОЛДАТЫ НА ПОЛЯХ СРАЖЕНИЙ

 

Сила животных настолько впечатляла человека, что в древние времена он обожествлял эту силу. И часто вел свое происхождение от какого-нибудь большого и сильного, ловкого и смертоносного зверя. Силу царей и вождей древних народов часто сравнивали с силой льва, слона, быка. Неудивительно, что люди решились и научились использовать эту силу в военных целях. Так, фараонов в походах и сражениях обычно сопровождал боевой лев. Собаки являются нашими спутниками со времен каменного века. Боевые слоны Ганнибала, с которыми он бил непобедимые легионы римлян, — легенда античных времен. Голуби всегда были почтальонами… Список можно продолжить. Мало кому известно, насколько изобретательно люди использовали животных, и сколько тайн кануло во тьму времен вместе с этими отважными бойцами.

Дельфины против аквалангистов

Во время войны США во Вьетнаме (1965—1975), в порту Камрань американские корабли подверглись атакам вьетнамских боевых пловцов. Удачные диверсии, в результате которых Пентагон лишился двух боевых транспортов с самолетами на борту, были проведены вьетнамскими аквалангистами-подрывниками. Тогда американцы использовали против них дельфинов-убийц. Нескольких встреч с дельфинами и сивучами, после которых ни один из посланных на задание вьетнамских боевых пловцов не вернулся на базу, вполне хватило. Вылазки вьетнамских диверсантов прекратились…

Боевые дельфины — лишь один пример использования на военной службе братьев наших меньших. Человечество, как самый высокоорганизованный вид животных на Земле давно стремится подчинить себе природу и все живое. И в войнах, которое оно ведет, использовались и продолжают использоваться не только технические достижения, но и живые существа. Мы часто считаем, что животные просто выполняют команды дрессировщика, и только. На самом деле с древности люди знали, что с братьями меньшими можно установить чувственную связь (эмпатический контакт), телепатический контакт, в тела животных можно переселяться с помощью специальной техники астральной проекции сознания, и т. д.

 

Свирепые псы войны

 

Собаки, с незапамятных времен жившие рядом с человеком, давно привлекли внимание воинов. В древних египетских и греческих хрониках подробно рассказывается о знаменитых боевых ассирийских собаках, сражавшихся на поле брани наравне с воинами. Это были рослые могучие псы, преимущественно темной масти с лохматой, но недлинной жесткой шерстью. Широкая сильная грудь, мощные толстые лапы и огромная пасть с жуткими острыми клыками отличали боевых ассирийских собак от всех известных тогда человеку пород. В папирусах утверждается, что такая собака запросто могла перекусить ногу кавалерийской лошади.

Ассирийцы делали для своих боевых собак специальные, укрепленные металлом доспехи, защищавшие голову, грудь и спину животного от стрел, дротиков, копий, ударов мечей и палиц. Обычно боевые собаки в доспехах шли в атаку вместе с боевыми колесницами ассирийского войска и применялись подобно дрессированным гепардам. Значительно реже таких собак выпускали против вражеского пешего строя. Сохранились фрагменты древних барельефов с изображениями огромных боевых псов, но, к глубокому сожалению, сама порода этих огромных удивительных собак давно и безнадежно утеряна. Ученые считают, что аналогичную породу собак разводили викинги.

И что интересно, рядом с группой воинов с собаками изображен жрец. И так везде. Эзотерики считают, что ассирийские жрецы осуществляли мистический (телепатический) контроль за псами. Это было необходимо на тот случай, если животные выходили из-под контроля. А такое в кровавой битве было неизбежно.

Собаки сыграли необычную роль и в войнах XX века. С середины 30-х годов в СССР были начаты опыты по борьбе с танками с помощью собак. Центральной школой военного собаководства были разработаны и впервые применены в 1939 году на Халхин-Голе специальные мины. Собаку приучали стремительно бросаться под танк, причем с короткого расстояния, чтобы она быстро оказалась в «мертвой» зоне пулеметов танка. Во вьюк собаки закладывали противотанковую мину с 2—4 кг взрывчатки.

Уже в июле 1941 года на фронт был отправлен первый батальон истребителей танков с использованием собак-подрывников. За ним последовало еще несколько. Успешное применение собак-подрывников явилось полной неожиданностью для противника. Немецкое командование издало специальную инструкцию по борьбе с собаками-истребителями танков.

На Ленинградском фронте в батальоне специального назначения, которым командовал майор П. А. Заводчиков, собак приучили со взрывчаткой в специальной сумке пробираться по проходам в колючей проволоке, которые немцы оставляли для перебежчиков с нашей стороны. Попав в расположение противника, псы забегали в бункера, бросались на двери дзотов, блиндажей и других убежищ, где чуяли людей. При этом взрыватели, вставленные во вьюки с толом, которые собаки несли на спине, задев за стенку или дверь, срабатывали и взрывали мину. В дальнейшем, в связи с увеличением в войсках количества противотанковой артиллерии, потребность в использовании служебных собак для уничтожения танков уменьшилась, число подразделений истребителей танков сокращалось, а в октябре 1943 года они были ликвидированы. Вместо них стали создавать роты минно-розыскной службы с использованием собак. Служебными собаками-подрывниками в годы Великой Отечественной войны было уничтожено свыше 300 танков, штурмовых орудий и много другой боевой техники, вооружения и живой силы врага.

Сегодня наука признала, что животные действуют не только на основе безусловных и условных рефлексов, но и по велению своего мозга, который, конечно, обладает более ограниченными возможностями, чем человеческий, но все же определенными способностями обладает. А эзотерики считают, что животные также наделены душой, как и люди, только она находится на более низком уровне развития. В свете сказанного, исследователи ставят вопрос: псы-камикадзе, дельфины с минами и т. п. — осознают ли они, что идут на смерть? Никто еще толком не занимался нравственными вопросами использования животных в военных целях.

 

Непобедимые слоны Ганнибала

 

Одним из самых интересных достижений военной мысли древности стало использование в сражениях специально обученных боевых слонов. Впервые европейцы столкнулись с ними в период походов Александра Македонского. Разбив в нескольких сражениях войска персидского царя Дария III, Александр повел своих воинов дальше на Восток, на завоевание Индии. Большинство индийских властителей — магараджей — имели в рядах своих войск боевых слонов. Слоны выполняли в войсках магараджей множество различных боевых задач. Их можно сравнить с прорывающими вражеский фронт танками — что тогда было способно остановить такую махину? Огнестрельного оружия не существовало, а стрелы слонов не пугали: чтобы они не досаждали гигантам, на них надевали специальные попоны и нагрудники, а голову прикрывали подобием огромного шлема. Изготовленные из толстой кожи и плотной стеганой материи, слоновьи доспехи прекрасно выполняли свои функции. Как и в стаде, в сражении слоны обычно четко следовали за своим вожаком.

На спину боевого слона обычно водружали специальную башенку — в ней сидели погонщик и несколько метких лучников, посылавших во все стороны стрелы во врага или метавших дротики. Иногда погонщик помещался вне башенки или ее не ставили вообще, чтобы использовать животное как гигантский живой трамбовщик, ногами вбивавший вражеских солдат в землю. Часто слоны выполняли роль живого тарана, особенно при разрушении глинобитных стен восточных крепостей, и очень успешно противостояли атакам лихой кавалерии, огромным живым щитом прикрывая собой строй пехоты.

О боевых слонах с восхищением и страхом писали многие древние авторы. От них о гигантах в латах узнали древние римляне, поэтому боевые слоны карфагенского полководца Ганнибала не стали для латинян секретным оружием. Но они по-прежнему оставались очень грозным и опасным противником.

О разуме и иных способностях слонов спорят уже много веков. Чтобы выяснить, кто из представителей животного мира самый умный, в Базельском зоологическом университете провели специальное исследование. Аттестация проводилась по нескольким параметрам, главным из которых была способность решать сложные задачи. Но не с точки зрения человека, а те, что различные животные могут встретить в своей привычной среде обитания. Первое место по интеллекту завоевал орангутан. Его умственные способности соответствуют уровню взрослого, но необразованного человека. Чуть ниже в интеллектуальном рейтинге стоит шимпанзе — на уровне 4—5-летнего ребенка. Далее идут слоны. Причем они отличаются отличной памятью. В частности, эти гиганты способны запомнить нанесенную им обиду и отомстить через много лет.

 

Быстрые, как ветер

 

Многие африканские племена отлавливали молодых гепардов, умело дрессировали их и выпускали в бою на врага. Об этом упоминается в древнеегипетских папирусах, рассказывающих о войнах с нубийцами. Упоминание о боевых гепардах ученые находят также на ассирийских глиняных табличках. Как отмечали древние авторы, особенно эффективно дрессированные гепарды действовали против вражеской кавалерии и боевых колесниц: они легко на бегу вспрыгивали на спины коней и рвали мощными когтями всадников и возничих, которые в те времена еще не знали металлических доспехов.

Естественно, лошади, почуяв на спине дикого зверя, сильно пугались и, обезумев, обрывая постромки, уносились прочь. Египтяне, видя, что происходит, не раз пытались перенять тактику боевого применения гепардов. Но, по совершенно неизвестным истории причинам, применение в военных целях самых быстрых в мире хищников неожиданно прекратилось. Это осталось неразгаданной тайной.

 

Живые тараны

 

Сила удара загнутых ребристых рогов разбежавшегося барана не просто велика, а ужасна: он свободно разбивает в щепы 5-сантиметровые доски. А если животное с разбегу врежется в человека, то может убить или искалечить его. Добавьте к этому то, что, бросаясь на противника, баран не ведает страха и бьется отважно до победы или гибели. Это подметили еще в древности народы Персии и Азербайджана. С давних пор в отарах отбирали подходящих по боевым качествам самцов и для усиления эффективности их боевых действий надевали им перед сражением специальный намордник, надежно удерживавший на голове металлическую накладку с острыми шипами — баран бил противника как огромным страшным кастетом. Правда, после этого животное часто погибало, зато легко могло снести, убить или искалечить вооруженного всадника вместе с конем, а несколько таких боевых баранов, словно неудержимый таран, пробивали широкую брешь хоть в конном, хоть в пешем строю врага.

Справедливости ради стоит отметить: широко в сражениях боевые бараны обычно не применялись.

 

Животные под седлом

 

Но первыми военными животными стали, конечно, кони. Их запрягали в быстрые колесницы, управляемые ловким возницей. А за возницей стояли несколько стрелков из лука. Первые колесницы появились на Востоке в Междуречье еще во времена шумеров. Народ гиксосов, завоевавший Египет около 1700 г. до н. э., познакомил с колесницами фараонов. С тех пор и они охотились на львов и ходили в бой, стоя на быстрых боевых двухколесных повозках. Но первое войско, целиком состоящее из колесниц, создали хетты. Они первыми доказали его замечательные возможности, стремительным маневром окружив войско фараона в битве под Кадетом. Быстрые колесницы несли и греческих героев. Колесницы персов вооружались острыми косами на дышле, разящими скачущих на конях вражеских воинов. А вот римляне уже применяли в сражениях только верховую конницу, колесницы остались в древнем Риме для триумфальных шествий императоров да состязаний на ипподромах.

Иногда в древности довольно хитро использовали давным-давно ставших солдатами лошадей. Монгольские ханы, бросая в бой свои войска, приказывали гонять в отдалении свежие табуны — большие конные массы противник легко принимал за свежие тумены ордынцев. Это помогало им серьезно запугать врага и сломить его боевой дух. Впрочем, о лошади-солдате известно очень многое, это отдельный долгий рассказ.

Значительно менее известна военная судьба верблюда. Мы привыкли считать его «кораблем пустыни», гордо и неспешно вышагивающим по раскаленным пескам с поклажей на горбах. Между тем много веков подряд существовала знаменитая верблюжья кавалерия, успешно и весьма активно действовавшая еще в ХХ веке. Исторические хроники рассказывают, что первыми додумались до того, чтобы воевать верхом на верблюдах, арабы. В раннем Средневековье, при пророке Мухаммеде, лично участвовавшем во многих ожесточенных сражениях, первые приверженцы Аллаха усовершенствовали и расширили сферу применения верблюжьей кавалерии, которая в бескрайних песках по маневренности и скорости передвижения даст приличную фору привычной нам коннице. Тогда же создали удобное седло, которое с небольшими изменениями сохранилось до наших дней.

Доподлинно известно, что в Отечественной войне 1812 года в составе русской армии действовали два полка башкирской кавалерии. Несколько сотен всадников в башкирских полках имели под собой не лошадей, а верблюдов. И они вместе со всей русской армией вошли в 1813 году в Париж!

В Первую мировую войну легендарный английский разведчик Томас Лоуренс, действовавший в Аравии, также предпочитал лошадям верблюдов. Во главе арабских отрядов верблюжьей кавалерии он первым входил в города, освобожденные повстанцами от турок. Сегодня верблюжья кавалерия существует как экзотика у некоторых богатых шейхов туарегов, кочующих по Сахаре на территории Марокко.

 

Противотанковые кошки-мышки

 

Они вели свои битвы в подвалах, на складах и в моторных отсеках танков, вдали от широко известных сражений людей. Фоpмиpование первых советских подразделений противотанковых мышей началось в 1941 году. Этим занялся доктор Игорь Валенко из Смоленского университета. Мышь, с её способностью проникать в отверстия до 4 pаз меньшие по диаметpy, чем диаметр собственного тела, и pазpyшать электpопpоводкy и небольшие детали, была идеальным средством для выведения из строя танков и дpyгих механизированных средств. К месту действия мышей доставляли на маленьких, почти бесшумных самолетах По-2. Первая операция была проведена весной 1942 года в районе Кирова. Результат, должно быть, впечатлил руководство Красной армии, так как мышей не раз использовали в боях под Сталинградом.

Германским ответом «проискам русских» было создание кошачьих подразделений. Их бросали в бой и против британских танков. Hекотоpое время спустя англичане создали кабельную изоляцию, несъедобную для мышей, и кошачьи охранные подразделения были pаспyщены.

После сведения на нет успехов своего мышиного легиона доктор Валенко был подавлен. До тех поp, пока его не посетила новая идея: обеспечить мышей собачим эскортом из числа уже обученных и готовых к выполнению заданий псов. Если вместе с мышами осуществить сброс одной-двyх собак, то это нейтрализует котов и позволит мышам добраться до их целей. Это была уже отчаянная попытка сохранить идею противотанковых мышей, но всё же несколько собак для этой цели были выделены.

Несколько проведенных акций имели мизерный успех. Возможно, потому, что новые германские «Тигры» были практически неуязвимы для мышей — топливные испарения убивали их раньше, чем они могли нанести какой-либо вред электpопpоводке. В любом случае, к 1943 году СССР уже имел достаточно традиционных противотанковых средств и не нуждался больше в столь экзотических их вариантах.

Говорят: обезумевшие лошади, разъяренные псы с окровавленными клыками, дико трубящие слоны, топчущие и сметающие все на своем пути, — разве можно все это назвать разумными действиями? А люди-воины — на кого они похожи в разгар битвы? Тоже на кровавых безумцев. Ведь недаром, воспевая подвиги героев, их силу и действия часто сравнивали с силой и действиями могучих зверей.

Человек часто относится к животным покровительственно, считая их несовершенными, более примитивными формами жизни. Но справедливо ли это? Ведь многие из них в чем-то гораздо совершеннее нас и наделены чувствами и способностями, которые мы либо утратили, либо никогда не имели.

 

источник-  Денис Балмашов http://anomaliy.ru/theme/448