В моей коллекции чуть более
двух десятков слов, записанных со слов деревенских жителей. И я регулярно их
перечитываю, по «зернышку» собираю каждое новое словечко.
Пока ученые спорят, как правильно писать то или иное слово, и какого рода
слово «кофе», исчезает иррациональная основа слова, его ядро – народный
диалект.
Останется усредненный язык и прочие словесные симулякры, торопящиеся
выразить суть происходящего в мире. Девиз сегодняшнего языка – скорей,
скорей, скорей!..
Пройдет еще лет десять, и мы уже никогда не услышим говора, который пока все
еще звучит в деревнях России, на нем говорят местные старики и старушки.
Возникает вопрос: кому они вообще нужны, эти бесчисленные, для каждой
деревни свои, навсегда уходящие слова?
Вряд ли молодежь будет жалеть о словечках типа «чаво», «куды», «пачяму» и
т.д., которые постоянно употребляли их прабабушки и прадедушки.
«Чаво ты хпаешься?» — шутливо говорила девчонка шалуну в
нашей школе. «Хпаешься» — более
удобно произносимое «пхаешься»,
т.е. "пихаешься".
Диалект — солидная подпитка для писателя, порой она незаметна, как
радиоволна, несущая информацию. Писатель, вкусивший народного говора, всегда
ощущает эту забытую стихию, высохший океан ушедших чувств и эмоций,
рожденных немногословными предками. Мощный «фон» народного языка выручает
даже в тех случаях, когда приходится употреблять стерильные фразы. Хотя
некоторые авторы считают диалектизмы если не вредными, то вовсе ненужными, и
стараются не употреблять их.
Наступил XXI век, россияне говорят на правильном литературном языке, без
всяких там «чавоканий» и «кудыканий», молодежь, в основном, ухоженная и
сытая, не работает от зари до зари в полях, не доит спозаранку коров, не
чистит навоз... А когда-то заморенный в трудах мужик или баба выдавливали из
себя «чаво» и «куды», не потому что им хотелось исказить «правильное» слово
— просто так было легче шевелить языком.
Когда я тяпаю картошку, то от усталости не хочется даже языком шевелить, а
не то что «кудыкать»…
Вместо слова «вчера» в нашем селе говорили «учарась», в
другом селе, южнее на двадцать километров — «учорысь». Не
только звучание, даже ударения разные. Мне нравится второй вариант -- чем
дальшве от цивилизации, тем оригинальнее звучание слова.
Мальчиком я и сам говорил вместо «недавно» — «надысь»,
легко и свободно вместе с дыханием вырывались из груди те забытые фразы!
Отдельные слова почти до неузнаваемости менялись с помощью всего лишь одной
буквы: «йдёт» вместо «идёт» — число букв
одинаково, а слово звучит короче! И ударение на две буквы -- на первую и на
третью.
Некоторые слова деревенский народ не сокращал, а наоборот, удлинял. Так
вместо привычного «где?», говорили «игде?» — с придыханием и нескрываемым
удивлением.
Некоторые слова и фразы порой совсем непонятны нашему современнику.
«А чаво это ты, братец, ашшеряешься»? «Ашшеряться» --
насмешливо и злорадно улыбаться.
Человека бездельного, склонного к веселому времяпровождению, беззлобному
хулиганству и разным неприличным выходкам называли иногда «ашшаульником». «Ашшаульничать»
-- бродить без дела по улицам и привлекать к себе внимание нехорошими
поступками.
А как изощренно обработана народным языком казалось бы всем привычная фраза
«на днях». Вместо этого в одном селе говорят «анадобни».
«Брылеет» -- рассветает.
«Воловодить» -- ходить мыслью по кругу, читать натацию.
«Грозой» -- бес.
«Двыхая» -- дышит, «еле двыхая»-- о тяжело больном
человеке.
«Отдыхал» -- выздоровел.
«Забормотный» -- человек, бормочущий себе что-то под нос,
не слушающий, что говорят ему другие.
«Засиняло», т.е. «засентябрило», осенний свет в небесах.
«Комолиться» -- смотреть исподлобья, словно однорогая
корова.
«Навода» -- модница, наводящая на лицо румяна.
«Напушшения» -- колдовство, наваждение
В старинном селе Отскочное старые люди говорят иногда «ни-мала», что следует
понимать как встречный вопрос «ну и что?», т.е. не поверить собеседнику.
«Охряпка» -- неряха.
«Опарух» -- слишком тепло одетый ребенок.
«Отрубух» -- упитанный ребенок.
«Отчунять» -- опомниться.
«Пригалтался» -- приспособился, привык.
«Прилабониться» -- присесть к чужому накрытому столу.
«Тутяка» -- молоко для малого дитя.
«Этот не перехряня» -- речь идет о лодыре, уклоняющемся от работы.
Соответственно к нему имеет отношение фраза «корми яво похрушше», то есть
давай более скоромную пищу.
Полная противоположность лодырю человек, которого называли «тягушшой» --
т.е. трудолюбивый, берущийся за самую тяжелую работу и умело ее выполняющий.
«Шшаптями» -- ладонями
«Умхытался» -- уморился.
«Хомотной» -- бестолковый, суетливый.
Стихия народности в языке стихала лишь в те моменты, когда говорун
приближался к церкви. Храм не дозволял языкового буйства, здесь соблюдался
канон евангельской литературы, смирявший буйство просторечного языка,
направлявший его в святоотеческое русло.
С распадом Советского Союза в наши края на историческую родину стали
возвращаться врачи, учителя, квалифицированные рабочие из стран СНГ. По
национальности русские, они почти все родились в республиках средней Азии
или Кавказе. Они говорят на чистейшем русском языке, который сумели
сохранить среди гор и пустынь в своих общинах, и все же в их разговоре порой
не хватает «подводного течения», изюминки. Что-то безвозвратно утерялось в
словаре людей, рожденных в других странах.
Происходит перемешивание разных языков в русском котле, но какая сварится
похлебка — никто пока еще не знает.
Тайна русского языка уходит вместе с областными диалектами, она уносит с
собой загадку древнего праязыка, идущего от сказок и мифов, вместо него
остался удобный всем современный универсальный «литературно правильный»
язык. Но и в нем сохранилось нечто иррациональное, в нем тоже порой звучит
древняя родина, которая мгновенно охватывает душу человека, произносящего
«нечаянное», невесть откуда взявшееся слово.
В известном фантастическом рассказе Р. Бредбери «Бабочка» рассказывается об
исторической катастрофе: путешественник во времени, очутившись в эпохе
динозавров, нечаянно наступил на бабочку. Вернувшись в свое время, он увидел
мир совершенно другим — все вокруг изменились из-за бабочки, нечаянно
погубленной в прошлом.
Не произойдет ли подобное и с нами, когда завтра потеряем исконное слово,
рожденное в глубинах народа? Откуда будем черпать новую языковую энергию?
источник-
http://litlive.ru/topics/ayrapetyan/viewpost/1680_%D0%94%D0%98%D0%90%D0%9B%D0%95%D0%9A%D0%A2%D0%98%D0%97%D0%9C%D0%AB_%E2%80%93_%D0%96%D0%95%D0%9C%D0%A7%D0%A3%D0%96%D0%98%D0%9D%D0%AB_%D0%A0%D0%A3%D0%A1%D0%A1%D0%9A%D0%9E%D0%93%D0%9E_%D0%AF%D0%97%D0%AB%D0%9A%D0%90.html
|